Mannequin
Манекенщица
Led to other worlds
Я был уведен в другие миры
By the girls she curved within
Девушками, с которыми она была,
I took their skins to see Her
Я содрал их кожи, чтобы увидеть Её,
Be my mannequin
Будь моей манекенщицей,
Be my mannequin
Моей манекенщицей
I cannot remember
Я не могу вспомнить,
How it was that we first met
Как мы впервые встретились,
Curve of moon and haunted shore,
Был ли изгиб луны и звездный берег...
The stars were not those Heaven sent
Звезды не были небесными посланниками
Did we come together
Приходили ли мы вместе
At masked palatial Balls
На скрытые величественные балы
In silks and flesh and leather
И в шелках, и в плоти, и в коже,
Or did we come at all?
Да и приходили ли мы вообще?
I dreamt a midnight castle
Я мечтал о полуночном замке,
The eerie song of wolves
Жуткой песне волков
And eyes that danced with fire
И глазах, что танцуют с огнем,
As they have forever more
В которых всегда есть нечто большее
Our rites of sin
Наши греховные обряды
Have long fathered a hymn
Наконец породили гимн,
To burden Him
Который обременил того,
Whom by slip of after whim
Кто промахом, по прихоти,
At genesis
В самом начале,
Dressed Her like the wind
Нарядил ее ветром,
In Autumn gowns
В осеннюю мантию,
That pinned Her down
И это заставит
To be my mannequin,
Её быть моей манекенщицей,
Be my mannequin
Моей манекенщицей
Always poised on winter
Хоть я и спокоен зимою,
But never would She break
Но не сломить ей никогда
My lovecraft and black witch heart
Моей хитрости и колдовского сердца,
That pounded in Her wake
Что шли за ней по пятам
We kissed on distant balconies
Мы поцеловались на дальних балконах,
A law unto Her own
У нее свои законы и правила,
Thirteenth dark commandment
Тринадцатая темная заповедь
Of figures pressed to stone,
В образах, выбитых на камне,
Turning cream with fantasies
Пена фантазий, о которых
That God alone would know,
Один лишь Бог будет ведать,
We graced vomitorium
Мы украсили это извержение
With the sweet excess of Rome
Сладким изобилием Рима
Flagrant in the past
Скандальные в прошлом,
Our names were deeply carved
Наши имена были глубоко высечены
On the tree of life in long dead languages
На дереве жизни на мертвых языках
Led to other worlds
Я был уведен в другие миры
By the girls she curled within
Девушками, с которыми она была,
I took their skins to see Her
Я содрал их кожи, чтобы увидеть Её,
Be my mannequin,
Будь моей манекенщицей,
Be my mannequin
Моей манекенщицей
I tongued the nuns at Louvre
Я развязал язык монахиням в Лувре,
But not one word possessed
Но ни одно слово не обладало
Her divine right, an archetype
Её божественной справедливостью,
For mortal Goddesses...
Прообразцом смертных Богинь