Hurt And Virtue
Зло и Добродетель
Distant vistas
Вдали виднеется
Swathed in the haze
Опутанное туманом
Of the reddening sunset
Багряное солнце,
Fell to whispers
Уходящее туда, где слышен шепот
Neath stars that marred
Под покровом звезд, что окропляют
descending skies
Переменчивые небеса.
From the cusp of midnight mountains
С вершины полуночных гор,
Wending as a mist
Бредя, словно туман,
Rebels truced with Feriluce
Мятежники, последовавшие за Светоносным,
(In thruth, few could resist)
(по правде, немногие смогли выстоять)
Came praising his hellraising through
Пришли, славя расцвет его преисподней
The sparse and marble clime
В далеком замогильном краю,
Where Virtue bathed, their ravings made
Где Добродетель прошла очищение, и их неистовство
Her fountains flood with wine
Наполнило Её потоки вином.
Lifted with the gift
Воодушевившись от дарованных
Of their dark seductive songs
Ими порочных соблазнительных песен,
She drifted from the path
Она отправилась в путь,
She was surely set upon
Где Ей предстояло сражение.
Courting chaos
Судный хаос,
Prized in the sight
Торжествующий во взоре
Of the covering angel
Скрывшегося ангела,
Taught in ways of
Приученного
Smothering another lover
Подавлять любого избранника,
Other than God
Отличающегося от Бога.
Worshipped in each other's arms
Пленные объятьями почета и славы,
Like spider eidolons
Словно призрачной паучьей сетью,
The moon conducted like a charm
Следуя за околдовывающей луной, –
Those strange arrangements on
Таким способом
And this is how they came to be
Они пришли к
Dragged before the throne
Пресмыканию перед троном,
Through tongues that hung whilst theirs were run
Подвесив языки и
On soft white throats and punctured moans
Спрятав их во ртах вместе с едкими жалобами.
Though fated now than later
Хотя лучше быть обреченным сейчас, чем позднее,
By his tutor that had been
Своим же, когда-то, учителем.
He baited the Creator
Он искусил Создателя
With the future he had seen
Предсказаниями будущего
Of Michael, psyched with jealousies
О Михаиле, одержимым завистью и
A reich right by His side
Находящемся подле Него,
And worming Man about to be
Зараженным червем, проевшем
The apple of His eye
Его глазное яблоко.
His children lost to free will
Его дети утратили свободолюбие,
And the cost of beaten hearts
Как плату за разбитые сердца,
Like the night 'twixt vice and Virtue
Уподобившись ночи между пороком и Добродетелью,
When Her kiss became a scar
Когда Её поцелуй оставил шрам.
Seraph enemies
Враги серафима,
Why has my lord forsaken my judgement
Почему мой господь отрекся от правосудия?
Am I not free as He to indulge my darkest fantasies?
Разве я не так же волен, как Он, удовлетворять свои самые темные фантазии?
From embittered lips
Вырвавшиеся из горьких уст,
These words were slavered
Эти слова были извращены
Split with the whips
И рассечены хлыстами,
Of their witch hunt gathered
Как была рассечена спина ведьма, пойманной охотником.
He sought Her gaze
Он искал Её взора,
Midst drowning crowds that howled in rage...
Тонув среди неистовых криков толпы...
Blasphemer!
Богохульник!
Blasphemer!
Богохульник!
Though She was gone
Она ушла,
Not lyriced to the song of their spirited throng
Не впечатленная их воодушевляющей песней,
But ghosted back where She belonged...
Но вернулась душой туда, где было Её место...
A grace embracing Michael
В милосердных объятиях Михаила
In a lace of tears that bleared Her pride
Слезами была затуманена Её гордость.
He swallowed
Он глотал их
Blood followed
Вместе с кровью,
Through with spit for all things divine
Выплевывая все божественное,
Through with spit for all things so fucking blind
Выплевывая все, что делало его глупым слепцом.
His seal He tore
Он дал обет, и разорвал узы,
And to the floor
И сбросил
He threw this tie to Heaven
Свой "райский" поводок,
Signifying holy war
Провозгласив священную войну.
And watchful of this sign
И внявшие его зову,
A thousand flames, unauthorised
Тысячи огней, поправ закон,
Left celestial posts
Бросили священные обязанности,
To coalesce and, unified
Чтобы объединиться и всем вместе
Return their fallen leader
Вернуть своего павшего повелителя,
As he turned one final time
Чтоб он однажды вернулся
And threw a glance
И бросил взор,
Like a downward lance
Острый словно копье,
That stung like guilt in every mind
Что пронзило чувством вины сердце каждого.